hagnir

Вот тут любезная menudo_culete (ах, какой волнующий ник) намекнула мне, что обойти вниманием такое явление, как Мобида Мадриленья никак нельзя. Полностью согласен. Нельзя. Ибо последствия этой мобиды, сиречь Движухи, бросаются в глаза яростно, как камышовые коты.

Поднялось всё это, понятное дело, после Франко. Традиции артистической вседозволенности и гедонистического охуения, начавшие было укореняться в Серебряный Век, были подавлены генералиссимо решительно. И, согласно ранее уже упомянутому синдрому отмены, после отмены самого генералиссимо, началось. Сначала робко, из-под полы, а потом и во весь дух, с присвистом. Ночные клубы с субстанциями, панк-фестивали с мордобоями, секс-шопы с бирюльками, кинотеатры с фредикрюгером и арт-галереи с такими произведениями актуального искусства, что только руками развести.

Вот этот приличного вида дядя, похожий то ли на Ганди, то ли на Андропова - мэр Мадрида Энрике Тьерно Гальван.

Приняв бразды правления городом в 1979-м, Гальван сказал: "Вы знаете, что вам делать: кайфовать, но держать ухо востро!". Подумал, и, довольный собой, добавил: "Заебись!". И всё, как вы понимаете, заеблось. Во всех смыслах.

Для Испании такое благословение в устах человека, облеченного властью, вообще звучало дико. Не в традициях. Извеку испанские правители не то чтоб хотели дать народу каких-нибудь свобод, а вовсе даже наоборот, и еще бы хорошо при этом кого-нибудь спалить насмерть. А тут такой мармеладный градоначальник. Вроде и не упоротый, но - с пониманием.
Конечно, все обрадовались и начали заниматься искусствами и самовыражением, а у кого фантазии на искусства не хватало, те давай тупо трахать всё, что горит и пить всё, что движется. Ну, это громко сказано, не все, пожалуй, обрадовались, но остановить этот фейерверк всё равно никому было не под силу. Только и оставалось недоброжелателям, что плеваться из-за занавески в окно, пытаясь попасть в какого-нибудь особенно вызывающего педораса.

Движуху стали несколько ограничивать года с 91-го, когда какому-то известному актеру пытались воспретить сворачивание косяка у здания, кажется, верховного суда. Так что сейчас всё более мирно там.

А тогда, в конце 70-х всё цвело и пахло. Пахло известно чем. Вот, например, витрина по сию пору действующего магазина со скромным названием "Марихуана".

Продавец в магазине такого вида, что нет никакого сомнения: у него есть.

В ту пору возродились тертульи и вообще традиции посиделок в кафешках и клубах. А поскольку их в Мадриде всегда было в достатке, а стало и еще больше, каждый мог найти себе местечко по душе.
Вот, например, легендарный "Атенео".

Гнездо всяческой интеллектуальной шушеры since 1884. С читальными залами и комнатами для научных и художественных собраний. Богема и анархия в одном месте. Франко его было закрыл, но эту песню ведь не задушишь, не убьешь.
Симптоматичные портреты над входом. Посередине - кастильский король Альфонс Десятый, прозванный Мудрым. Альфонс, понятное дело, пребывает в своём тринадцатом веке, но в левое ухо ему начитывает главки из одного романа хитролицый Сервантес, который в своем шестнадцатом веке уже знает про людей всю правду, а в правое ухо поскрипывает Веласкес, который очень любит рисовать королей и получать за это различные хлебные должности. Альфонс слушает обоих, и выражение лица у него сосредоточенное, будто желает он выдраться из стены с мясом, убежать обратно к себе в век тринадцатый и заниматься там своей любимой астрономией, не зная ни всей правды про людей, ни сколько будет стоить его портрет вполоборота на коне с саблей. С батальной сценой дороже, кстати.

В двух шагах от "Атенея" арендуют здание демоны, вне всякого сомнения, чувствующие интеллектуальное притяжение знаменитого клуба.

Демоны в галстуках лениво ползают в радиусе десятка метров от входа в заведение, подобно цепным псам в солнцепек. Один, увидев, что я ковыряю фотоаппарат, двинулся было ко мне с какой-то бумажкой наперевес, но был послан нахуй и послушно удалился. Им не привыкать. Лингвистических проблем с демоном, кстати, никаких не случилось. Я думаю, мадридским сайентологам выдают специальные разговорники, где выражение "иди нахуй!" переводится со всех возможных языков. Мадрид - многонациональный город, нужно быть в теме.

Или вот еще "Хихон". Стоит с 1888.

И вот это, тоже, кстати, "Хихон", точнее его филиал, через улицу, на бульваре. Кухня, понятное дело в здании, носят оттуда.

Очень любопытно выглядит официант, который переходит дорогу (а переход напротив кафе не обозначен не то, чтобы сфетофором, но даже и разметкой) с подносом еды. Машины особо не притормаживают, наоборот, поддают газу, в ожидании зрелища, а официант не подводит, совершает изящные телодвижения, манипулируя подносом как канатоходец - шестом. И ничего с подноса не сваливается, хочу заметить.

Но я думаю, что с подобной эквилибристикой мне просто повезло и она не является фирменным знаком заведения. Нет, это не кафе для циркачей.
Тут любили собираться литераторы и журналисты. Хемингуэй, скажем, здесь херес кушал. Вообще он херес везде кушал, на каждой улице можно табличку вешать, про Хемингуэя и херес, но в "Хихоне" он, видимо, кушал его особенно. Страшно даже представить, если честно, хоть я доктор и много видел.
Да и, зная некоторое количество отечественных литераторов и журналистов, я бы, на месте Франко, этот "Хихон" спалил бы в первую очередь. Но то ли журналисты в Испании люди приличные, то ли Франко расслабился, но "Хихон" так и не закрыли. А всё остальное баловство в этом районе позакрывали, да.

Район называется, кстати, Пасео-де-Реколето. Необходимо упомянуть, в связи с этим, еще об одном основополагающем мадридском понятии - Пасео.
Пасео - это когда гуляют. Вот, скажем, у нас в деревнях бабаньки с семками сидят на скамеечках у домов. Так принято. Или вот у нас во дворе старшеклассники пьют пиво и безбожно ссут. Так здесь, во дворе, тоже принято. А в Мадриде принято совершать пасео по какому-нибудь бульвару. Или вокруг фонтана.

Чего ж, скажете, в этом пасео такого особенного. Вот я в голожопой юности тоже совершал пасео по нашей Калье-де-Ленин в родной Сьюдад-де-Заря. С магнитофоном электроника на плече. Пару раз получил пизды от местных идальго. Мне так и говорили, мол, зачем, Хулио, ты тут ходишь? Меня так звали иногда на улице незнакомые идальго. Меня и теперь так иногда зовут, поскольку выяснилось, что если в телефон записать мою фамилию, используя T9, то получится не моя фамилия, а именно Хулио. Никуда от этого имени не денешься, ординаторы хрюкают над телефонами... О чем я там? Да, Калье-де-Ленин. Кармен одну вот тискал однажды за кустами. Без толку, правда. Но что-то приятное в памяти осталось.

Пасео? Вот и фиг! Никакое это не пасео. Ключевой момент успешной практики пасео - оно должно совершаться медленно, расслабленно и осознанно. В таких местах, как Сьюдад-де-Заря или даже в Москве, реально выполнение максимум двух условий. Либо медленно, но не расслабленно, иначе затопчут - здесь не любят тех, кто ходит медленно; либо раслабленно, но не осознанно, ибо расслабиться здесь можно лишь надравшись; либо осознанно, но тогда уж никак не медленно - темп тут такой и символ Москвы вовсе не Георгий Победоносец, а белка в колесе.
Пасео совершают после сьесты, когда воздух становится прохладнее, спадает зной. Итак, первое - это подышать свежим воздухом. А второе - других посмотреть и себя показать. Мадриленьос являются большими ценителями зрительного контакта. Естественно одеться получше, захватить с собой детей и престарелого мопса, чтобы символизировать собой семейное благополучие. Или там за девицей ухлестнуть, если с семейным благополучием пока фигово.

Чуть подальше "Хихона" находится площадь Колумба. Точнее, Колона. Почему Колумб, до сих пор не понимаю. Он же Колон. Чем так русскому уху глянулись буквы "м" и "б" - объяснить невозможно. "Б", положим, понятно - часто используется, а "м"? И при чем здесь мореплаватель, в конце концов?

Как бы то ни было, вот он, торчит на столбике посередь площади.

За ним треплется по ветру самый большой в мире флаг. Из тех, которые реально работают по своему основному назначению, а не сшиваются футбольными болельщиками на какой-нибудь людоедский матч.

Кстати о футболе. Здесь же, за Колумбом, видна реклама испанского телеканала, которой был забит телевизор этим летом. Понятно, по какому поводу. В этой рекламе сняты почтенные испанские футболисты в роли кибердроидов. Слева, например, Касильяс, а рядом с ним - Фернандо Торрес. В роликах они в одиночку уделывают разных страшных на вид биомеханических уродов. Слоган этой рекламы таков - "Podemos!". Что означает - "Можем!".
У нас тоже такое есть. С добавлением "... если захотим". В приложении к нашей футбольной сборной, которая нихуя не выиграла до сих пор, выходит, что не очень то и хотят.

А испанцы захотели - и в роли биомеханических уродов оказались братья березуцкие. Ну и еще буффоны с баллаками, до кучи. Чтобы братьям березуцким было не так сильно обидно.

Я вот над этим подемосом, каюсь, посмеивался. Тем более, что в телевизоре, помимо кибердроидов, слова "подемос!" использовались и в ролике, в котором на поле выходил такой бык с йайцами, а коровы на лугу делали при слове подемос большие глаза. И хвостом так еще. Думал, ага, у них подемос каждые два года до чемпионата, а после чемпионата полная импотенция, поскольку испанская сборная, как всегда, просрала всё, кроме чести, еще в четвертьфинале.

Зря, похоже, смеялся. Кибердроиды на этот раз отымели всех коров на лугу. По очереди.

А вот еще любопытное здание. Напуганный Колумбом, я поспешил вглубь строении и напопролся на Трибунал.

Мне так понравилось название, что я провел у Трибунала полчаса с пакетом припасенных с Москвы семок, ожидая, что кого-нибудь сейчас торжественно расстреляют. Ждал напрасно, оттуда даже никто не вышел, а потом на меня напали голуби (я думаю, из-за семок) и пришлось бежать.

Решив держать путь на королевский дворец я неожиданно уперся в монастырь Энкарнасьон.

Внутрь, правда, меня не пустили, там был перерыв. Поэтому я побродил рядышком, рассматривая причудливые стены и памятник Лопе де Веге, непонятно за каким хером стоящий именно здесь.
Что-то особенное в воздухе этого места определенно присутствовало, поскольку мне вдруг отчетливо причудились монахи-августинцы, кидающие с балкона капитошек, сделанных из бычьих пузырей и звонко смеющиеся. Хотя, может это и было случайностью: в Мадриде есть такие места, где пахнет чем-то приятным, а потом в голову приходит какая-нибудь херь. Город такой, с традициями.
Энкарнасьон построили по приказу Филиппа Третьего для его жены, Маргариты Австрийской. Филипп Третий, как я уже писал, отличался божественной красотой, Маргарита Австрийская - тоже.

Филипп хотел обрадовать жену монастырем и это у него получилось. Обрадованная монастырем, Маргарита Австрийская умерла, оставив Филиппа безутешным вдовцом. В расстройстве Филипп предался разврату и кутежам и неожиданно проебал империю, созданную своим папой, Филиппом Вторым. Кутили неплохо, кстати, без вопросов.
В ужасе, что папа расстроится и будет ждать его на том свете с пиздюлями, Филипп решил поправить положение обычным способом - с помощью Внутреннего Врага. Он повелел выгнать из Испании всех морисков (перекрещенных мавров) за то, что они слишком часто мылись и марранов (перекрещенных евреев) за то, что они выпили всю воду, которую не успели потратить на мытьё мориски.
Воды, да - стало заметно больше, а вот деньги вместе с маврами и евреями пропали окончательно. Филипп впал в депрессию, запил, опустился до промискуитета и, в конце концов, сгорел в камине. А ведь началось-то с хорошего, с монастыря...

До сих пор редкие испанцы, выходящие из комы, рассказывают чуднЫе вещи. Якобы после длинного туннеля, в конце которого появляется свет (ну, про это все знают), появляется еще и Филипп Второй, нещадно пиздящий своего сына пудовыми кулаками и приговаривающий: " А вот те за казну! А вот те за таможенные пошлины! А вот за Нидерланды, проёба, прости Господи...".

Врут, конечно.

Остатки моего пасео по Мадриду - в следующий раз.
Ваш Хулио.